– Так в чем причина, Марк? – вопросительно поднимает брови Джош. – Другая женщина? Она же есть. Не может не быть. Так сходят с ума только по двум причинам.

– И каким же? – иронично интересуюсь я, раздумывая над тем, стоит ли выдавать свой главный секрет другу.

– Психическое заболевание или любовь.

– Иногда это одно и тоже, – мрачно ухмыляюсь я, тыкая окурком в хрустальную пепельницу. – Но ты угадал. Это женщина.

– И что с ней не так? Неужели, существует баба, которая тебе отказала? Я хочу ее увидеть.

– Это невозможно. И она не баба.

– Почему невозможно? – удивленно нахмурился Джош, я достал новую сигарету, щелкнул зажигалкой, затянулся, постукивая костяшками пальцев по поверхности стола. Мышцы свело от нервного напряжения. Эта неделя далась мне нелегко. Ни одного трезвого дня. Кто-то скажет, что только слабаки заливают горе литрами виски, но я не могу иначе. И сегодня Джош вовремя остановил меня. В последние дни меня часто посещает мысль о том, чтобы спустить тормоза и позволить трюку стать реальностью, влететь на полной скорости в стену и закончить к чертям этот бардак, который называется моей жизнью. Нет ничего, что держит меня здесь, кроме матери. И я не имею права причинить ей подобную боль.

– Ее зовут Маша, и она живет в Москве, – начинаю я, уже понимая, что выдам ему всю историю разом на одном дыхании, пока еще пары алкоголя окончательно не выветрились из моей головы. Единственный способ анестезии для разбитого сердца.

Вывалив на Каперски все, что мучило меня последние дни, я не почувствовал облегчения. Блядь. Мне стало даже хуже, потому что в глазах друга я увидел жалость, сочувствие и долбанное осуждение.

– Я думаю, тебе лучше отойти в сторону, Марк, и дать ей время принять решение Ты не прав, парень. У тебя был вагон в запасе, но ты им не воспользовался, и несколько нечестно влезать в жизнь женщины, которую ты любишь, сейчас, когда она обрела свое счастье.

– Она его не любит, – выпаливаю я, но тут же уверенность покидает мой голос, когда в памяти всплывает выражение ее лица, когда она поняла, что ее муж нас застукал. – Не так, как меня. – уточняю хрипло, затягиваясь сигаретой. – Я не могу без нее. Понимаешь? Блядь, мы не переспали даже, я впервые в жизни отступил, хотя знал, что она не сможет сопротивляться.

– А вот это правильное решение. Марк, оставь на время эту историю. Если хочешь, чтобы она сделала выбор в твою пользу, в первую очередь – соберись и стань достойным этого выбора.

Да, черт, он абсолютно прав, но я пока не готов… Мне нужно время собрать себя по частям.

– Такие, как мы, Марк – адреналиновые наркоманы – все чувствуем острее и ярче, и поэтому многие наши парни заканчивают передозировкой или пускают пулю в лоб. Эти чувства сводят нас с ума. Ты должен справиться с ними, парень.

– Я попытаюсь, Джош, – отчаянно сжимая пальцы, я не замечаю, как обугленный окурок обжигает кожу. – Последние годы вы все мне помогали, Джош. И ты, и твоя семья, моя мать. Но больше всех – она, Джош. Маша. Я каждый день писал ей. Я спрашивал совета, я нуждался в утешении или хорошем пинке, и она все это мне давала. А теперь мне отвечает тишина. Закрытый профиль в соц. сетях. Мне нужна она. Я хочу знать, ради чего…

– Ради себя самого, Марк, – мягко прерывает Джош, глядя на меня с отеческой заботой и пониманием. – Ради себя самого и своего будущего.

Мария

Я переехала в новый дом ровно через две недели, которые тянулись для меня, как вечность. Несколько раз я отвозила Еву к нему, но не заходила внутрь. Дима встречал меня у ворот, забирал дочь и, бросая короткое «пока», уходил, оставляя меня наедине со своей болью и чувством вины.

Я все это заслужила. Да. Он прав. Миллион раз прав.

Но я не думала, что боль может быть такой острой, сжигающей душу. Наверное, я даже не представляла, не сознавала до конца, как сильно люблю его и нуждаюсь в том, чтобы и он… он тоже любил меня. Перепутав реальность и фантазии, я совершила ошибку, которая разрушила наше счастье, и мне предстояло исправить то, что я натворила. В одиночку. Он не станет мне помогать вернуть его доверие, и я не могу винить его за это упрямство и гордость.

Мне нужно быть сильной и крепкой. Уверенной в том, что я смогу. Иначе и быть не может. Иначе все потеряет смысл.

Чтобы не свихнуться окончательно, я ушла с головой в работу. Пропадала сутками в своем центре, придумывая новые проекты и воплощая их в жизнь. Дима сдержал слово и ровно через две недели позвонил мне утром и сказал, чтобы к вечеру я собрала все наши с Евой вещи. Я радовалась, как маленькая, и Ева тоже, пританцовывая, вся светилась и прыгала вокруг, радуясь моему хорошему настроению. Мне казалось, что худшее осталось позади. Первый тревожный звоночек прозвенел, когда Дима не приехал за нами сам, а прислал машину и грузчиков. Но радость от скорого воссоединения была слишком сильной, чтобы обращать внимание на подобные мелочи. Когда все вещи были погружены, мы с Евой сели в мой БМВ и поехали в наш новый дом навстречу счастливому будущему.

Нас встречала высокая женщина средних лет с непроницаемым выражением лица, которая представилась Юлией, и сообщила, что мой муж нанял ее на должность домработницы неделю назад. Позже она познакомила меня с пожилым садовником и еще одной помощницей по хозяйству – Мариной. Я не могла скрыть своего удивления, обнаружив, что теперь все обязанности по дому будут делать за меня. Но учитывая размеры дома, решение мужа выглядело оправданным. Я вряд ли смогла бы убрать все девять комнат, две огромные гостиные и другие подсобные помещения на территории участка в одиночку. В глубине души я считала, что Дима совершил слишком расточительное вложение. Нас всего трое, а дом казался таким огромным для нашей небольшой семьи. И только Ева была довольна всем, бегая по комнатам и играя роль гида для любимой мамочки, которая впервые переступила порог этого дома.

Я была потрясена масштабом и размерами нового жилища. Обладая врожденным эстетическим вкусом, Дима вместе с командой дизайнеров продумал все до мелочей, создав настоящий образец классического роскошного дома, и первые дни я не могла отделаться от ощущения, что живу в музее или дворце. Я боялась что-либо разбить или сломать. Ходила на цыпочках и не могла уснуть в огромной спальне на своей половине супружеской постели. Особенно долго я осваивала технику и все эти возможности «умного дома», которые запускаются с пульта управления. К концу недели няня Евы переехала к нам и поселилась в небольшом коттедже для обслуживающего персонала, который находился в отдалении от основного дома.

Я каждый день возила Еву в детский сад, а потом шла на работу, снова шла за дочерью, возвращалась домой, сталкиваясь на пороге с Юлией, которая отчитывалась о проведенной работе, о том, что ужин будет подан в малую гостиную в восемь и что мой муж снова задерживается в офисе, но почему-то сообщает об этом не мне, а домохозяйке.

Эйфория от мнимого воссоединения, в которое я так верила, когда паковала вещи, испарилась в первый же день, точнее ночь. Дима вернулся за полночь, отказавшись ужинать и холодно заметив, что я не обязана была его ждать, поднялся в нашу спальню, принял душ и лег в постель. На свою половину, не прикоснувшись ко мне. Даже не взглянув в мою сторону. Не сказав больше ни слова.